Вступление
Переезд это новые эмоции и ощущения а так же новые сны, которые снятся на новом месте.
Данный текст полон пошлостей и похабщины поэтому просьба особенно чутким и душевно ранимым личностям данный текст не читать.
Действующие лица
Гусар Мастерплан — 27 лет, сисадмин, алкоголик и пошляк
Гусар Вольдемар — 41 год, финансист, бабник иве похабник
Гусар Феликс — 36 лет, экономист, умирающий романтик с циничным чувством юмора
Мадемуазель Машенька — 25 лет, экономист, умная и расчетливая
Мадемуазель Ангелина — 27 лет, юрист, глупая и наивная
Мадемуазель Венера — 43 года, секретарь, красивая и наивная
Мадемуазель Виктория — 36 лет, экономист, слушает маму и живет в выдуманном мире
Мадемуазель Вероника — 35 лет, бухгалтер, носит мини, оставляя шлейф сладких духов по коридору
Мадемуазель Изольда — 42 года, инженер технолог, стройная и влюбчивая мужененавистница
Шел обычный рабочий день в рядовой конторе, рядового индустриального производства. Мастерплан впервые за последнее время пришел на работу жизнерадостный и веселый, без кислой мины вечного похмелья на лице. С первых минут рабочего дня он спешил поделится своей радостью с экономистом Марией в которую он тайно влюблен уже как лет пять. Будучи Системным администратором он отлично понимал что женщина это зло, а для спасения души существует тока пиво, но что то человеческое в нем иногда просыпалось. Под рабочим предлогом вытащив свою тайную любовь в коридор он начал свой рассказ.
«Ты мне вчера снилась» — сказал Мастерплан, глянул в толи серые, толи зеленые, толи голубые. Он точно не помнил так как никогда не осмеливался смотреть ей в глаза по трезвости.
Мария сделала удивленное лицо и с долей легкого флирта выронила: «Что же тебе и как снилось? Уж поведайте».Проглотив камень неловкости он начал свой рассказ:»Ты была в сером обтягивающем платье, чуть ниже колен. Такая Ух и паф паф» Сказал он воодушевленно и снова продолжил своим монотонным голосом: «Красивая такая прическа, я бы сказал светская. Ну и это было на балу, эдакий бал в каком то замке, средневековом». В глазах Марии загорелся огонек: «Так так так, ага, так на чем сон закончился?». Мастерплан будучи эталоном мужской логики ответил, что на том что он проснулся, но Марию это все не устроило и она потребовала продолжение рассказа.
Все были в вечерних платьях я сидел за столом и вкладывал в руки Мадемуазель Ангелины свой член со словами «Мадемуазель Ангелина, ощутите мою мужскую силу». Она брала его в руку и краснея говорила: «АГА».»Пойдемте на балкон полюбуемся на звезды» — произнес я и мы поплыли в том направлении. Но возле балкона нас ждал сюрприз, удобно устроившись на перилах, крупно пакостил с балкона Гусар Феликс.
Гусар Феликс питал чувство искренней любви к Мадемуазель Ангелине и увидев сию картину, а именно ее раскрасневшуюся с моим скромным достатком, он упал с балкона. Раздался шум брызг.
«Ах Феликс, Феликс простите меня!!!!» — вскрикнула Мадемуазель Ангелина и бросилась за ним, а я остался у балкона с уже повисшим членом.
Не дав овладеть собой унынию бравый гусар Мастерплан вернулся обратно в зал, запихнув в панталоны своего лучшего друга, решил подойти к дамам пред Бальзаковского возраста, громко и бесстыдно и даже не краснея гоготавших над очередных похабным анекдотом Гусара Вольдемара. Своими страстными речами он развлекал Мадемуазель Венеру, Мадемуазель Викторию и Мадемуазель Веронику.
Он томно смотрел в глаза Мадемуазель Вероники преобнимая ее одной рукой и другой нервно наяривая что то в панталонах, Мадемуазель Вероника скрывала свои мысли, чуть прикрываясь веером. Дальше я перевел взгляд на Викторию, которая надменно поправляла челку, давая понять что своих гонцов к ее яйцеклетке мне сегодня не заслать. Мой взгляд привлекла Мадемуазель Венера. Она была скромна чиста и невинна, что я почувствовал что мои панталоны мне весьма тесны и мне захотелось их снять. Я начал ей рассказывать о прочитанной книге Маркиза Де Сада, на что она ответила что читала тока Жюстину. Я тактично подмигивая предложил ей пройти в библиотеку и заняться совместным чтением.
Но выходя из зала я увидел вас Мадемуазель Мария. И так и не смог уйти, сказав Мадемуазель Венере что одежда мешает чтения я попросил подождать, но она может одним взглядом глянуть на оглавление.
Холодный пот охватил мою лысину, сердце забилось в новой силой. Я подошел и спросил: «Твоё платье тебя так облегает. Ты не чувствуешь себя связанной?. Я могу развязать тебя.» Ты скромно улыбнулась, впрочем как всегда, оставив свой улыбкой неизгладимый шрам на сердце. Я чувствую как улыбка оголяет мои зубы: «Может попьем чай? с бергамотом? Говорят он приносит чай и разгорячает.» Пытаюсь тебя обнять но…. бац. Рука ударяется, оказывается я разговаривал с зеркалом, а ты, стояла позади.
При обнимаю тебя, подымаю юбку выше выше выше…..
Но ты очень холодная. «Ты случаем не умерла? а то может я зря отпустил Мадемуазель Венеру»- спрашиваю я — «Ты же знаешь если потереть палочки то будет огонь. У тебя есть палочка?». «Дурашка!» — отвечаешь ты мне уходишь маня пальчиком и растворяясь в толпе.
Я иду за тобой, чувствую что панталоны расходятся по швам, пробираюсь сквозь толпу. Но тут чувствую чью то руку в своих панталонах и вижу Мадемуазель Изольда. «Гусар Мастерплан! Ваши чувства ко мне увяли?» — молвит она чуть не плача. И я чувствую что все мои чувства и вправду увяли и обвисли, вырываюсь из ее рук. Но не нахожу тебя, ужас охватывает меня и я просыпаюсь.
«Дурашка, пойдем пить чай» — говорит она, скромно удаляюсь по коридору, какое то странное ощущение дежавю, не покидает голову Мастерплана.